Интервью Юлии Высоцкой с Александром Домогаровым

Александр Домогаров – один из самых ярких актеров своего поколения, чей талант одинаково проявляется и в театре, и в кино. Артист одинаково хорош и в образах галантных кавалеров прошлого, и в ролях наших современников. Александр Домогаров, пожалуй, одна из немногих российских звезд, способных глубоко и достоверно играть любовь.

В 90-е он был графом де Бюсси в сериале «Графиня де Монсоро», в «нулевые» – бесстрашным следователем Александром Турецким в «Марше Турецкого». Талант и фактура Домогарова были замечены и за рубежом. Он завоевал Польшу, блестяще сыграв одну из ролей в фильме Ежи Гоффмана «Огнем и мечом», и в последствие играл по-польски главную роль в спектакле «Макбет» польского театра «Богателла» и снимался у знаменитого Анджея Вайды.

Александр Домогаров служит в театре Моссовета, где играет ведущие роли. Его последняя театральная работа – доктор Астров в постановке Андрея Кончаловского «Дядя Ваня».

Юлия Высоцкая: Давай за тот столик пересядем. Фотограф говорит, там «картинка» лучше.

Александр Домогаров: Ненавижу фотографироваться! В кино сниматься люблю, а фотографироваться ненавижу.

Ю.В.: Белого вина выпьешь?

А. Д.: А ты потом не напишешь, что я алкоголик?

Ю.В.: Нет, но я буду тебя мучить вопросами о еде.

А.Д.:  Я совсем не кулинарный человек.

Ю.В.: Ну, не всем же быть кулинарами. Но любимое блюдо у тебя есть?

А.Д.: Жареная картошка.

Ю.В.: И все?

А.Д.: Когда я был совсем маленький, лет 5-6 мне было, мы снимали дачу в Красной Пахре. Там был писательский поселок, и в нем жило много отцовских приятелей. И был один такой писатель Александр ***. Он в свое время написал пьесу ***, которая прошла с большим успехом. И вот у него дома собираются гости. Огромная столовая, длинный стол, абажур… Дядя Саша встает из-за стола и говорит: «Глава 35». И все должны были его слушать и вникать. Мне на тех посиделках всегда давали большую тарелку жареной картошки, чтобы я вел себя тихо и никому не мешал.

Ю.В.: Но все-таки что-то еще любимое, кроме жареной картошки, у тебя с тех пор появилось?

А.Д.: Нет, я вполне могу вкусно поесть. Почему бы и нет? Могу сладкое есть, но не каждый день, конечно. Иногда вдруг дико захочется пастилы. А на следующий день я ее уже видеть не могу. Или захочется манго... Периодически возникает желание удовлетворить свои вкусовые рецепторы тем или иным вкусом.

Ю.В.: А есть что-то, без чего ты не можешь обойтись? Что-то, что всегда есть у тебя дома на кухне?

А.Д.: Ну как? Чайник, тарелка, кружка, чашка с блюдцем для кофе…

Ю.В.:  Я о еде спрашиваю! :)

А.Д.: Из еды  молоко должно быть всегда. И сметана. Обязательно сметана.

Ю.В.: Так ты у нас «молочный»!

А.Д.: «Молочный». Определенно. Молочные продукты мне нужны в огромных количествах. Я очень люблю настоящее молоко, деревенское, которое даже водой не смывается. Моешь потом стакан, в котором было молоко, горячей водой, а на нем все равно остаются белые разводы. Творог, сырнички – это все тоже мое. Но вообще я в еде непривередлив.

Ю.В.: Что тебе мама в детстве готовила?

А.Д. У нас дома готовила не мама. Бабушка. Меня вообще бабушка вырастила. Родителям было не до меня. Мама работала, папа работал... Так что я - бабушкин. И у плиты бабушка творила чудеса. Помню она варила борщ, щи, или кислец из квашеной капусты.  И все это хотелось литрами поглощать, хотя это была очень простая русская еда. 

Ю.В.: А по праздникам что ели?

А.Д.: Никаких особых изысков не было. На Новый год всегда были мандарины и апельсины. Запах цитрусовых для меня с тех пор всегда запах Нового года. Еще бабушка готовила говяжий язык и заливного судака в эмалированном блюде. Рыба лежала там уже порезанная на кусочки и украшенная цветами из моркови. У меня и сейчас требования к праздничному застолью минимальные. Дайте мне вареный язык с хреном, салат «оливье» и фрукты. И я буду себя совершенно замечательно чувствовать за таким столом.

Ю.В.: А по ресторанам ты любишь ходить?

А.Д.: Нет.

Ю.В.: Нет?

А.Д.: Я люблю ходить в те места, которые когда-то сам для себя открыл. Я люблю один грузинский ресторан на Воробьевых горах. Прямо под трамплином он находится. А название я забыл.  Вот там очень вкусно все. По крайней мере, год назад было. Прекрасно готовят сациви! Нигде больше я такого сациви, как у них, не ел.

Ю.В.: А когда ты путешествуешь, тебе интересно разные кухни пробовать?

А.Д.: Нет, не интересно, потому что я в принципе всеяден. Хорошо, когда путешествуешь с другими людьми, с гурманами, которые все знают, и куда надо отведут и накормят. Когда вы с Андреем Сергеевичем меня по Италии возили после гастролей «Дяди Вани», мне очень понравилось, конечно.

Ю.В.: Надо же, какой ты, оказывается трудный гость для нашего журнала!

А.Д.: Да, такой вот я кекс.

Ю.В.: Ты много снимался в Польше. Какие у тебя отношения с польской едой? Она ведь считается одной из самых скучных и неинтересных в Европе.

А.Д.: Не знаю. Я жил в Польше в маленьком отельчике, когда снимался. С утра я никогда не завтракаю, только кофе пью. А со съемок возвращался поздно, часов в 11 вечера. И мне просто оставляли еду в ресторане. Оставляли то, что у них оставалось... Помню, суп один мне там очень понравился. Фляки. Это такой суп из говяжьей требухи. Мне Ежи (Ежи Хоффман – режиссер фильма «Огнем и мечом») сказал, что фляки надо попробовать обязательно. Я попробовал, и мне очень понравилось. Хотя сначала я не знал, из чего этот суп делают. Потом Ежи мне объяснил, и мне стало как-то не по себе. Но через два дня я понял, что уже не могу без этого супа жить. Еще я в Польше впервые попробовал стейк тартар. Сырой фарш горкой с желтком сверху, а вокруг - мелко нарезанный соленый огурец, грибы, лук и черный перец.  Надо все это прямо в тарелке перемешивать. На это блюдо я тоже в Польше подсел.

Ю.В.: Сколько времени ты там провел?

А.Д.: 3 года.

Ю.В.: И с нуля выучил польский язык?

А.Д.: С нуля. Я в первый раз туда ехал, вообще ничего не понимал. Потом чисто музыкально начал многое улавливать и понимать, но вот переступить какой-то внутренний порог и начать говорить – это безумно трудно было. 

Ю.В.: Сначала что было - театр или кино?

А.Д.: Сначала был фильм «Огнем и мечом». Потом вторая картина – «На конец света» . Потом - спектакль и потом уже работа с Анджеем Вайдой.

Ю.В.: А как вообще поляки тебя нашли?

А.Д.: Ежи Хоффман вообще-то просил других артистов.  Не буду называть фамилий, но он хотел пробовать 4 очень известных актеров, моих одногруппников. Но ему в агентстве приложили еще одну кассету с каким-то кусочком из «Королевы Марго». И вот сижу я как-то дома, мне звонят: «Саша?» «Да.» «Это Ежи Хоффман.» «Очень приятно познакомиться.» «Саша, приезжайте в Польшу». В первый раз я поехал туда вообще без визы и даже без приглашения. Меня в «Шереметьево» на границе спросили: «А где виза?» Нет визы. Короче, я вернулся в Москву. Во второй раз я уже туда поехал с визой, и меня практически сразу утвердили на роль. В середине пробы. Тут, конечно же, набежали толпы журналистов... Это же был национальный проект.

Ю.В.: И тебя, человека, который не говорил по-польски, сразу взяли в национальный проект?

А.Д.: Но в том фильме меня же озвучивали. И очень удачно, кстати. Я был поражен. Голос подобрали один в один с моим. По-настоящему я выучил язык уже когда работал там с театре. Это была настоящая экзекуция! Текст Шекспира в стихах.

Ю.В.: Это, наверное, очень тяжело одновременно играть и  следить за тем, чтобы произносить все правильно.

А.Д.: Сначала было очень тяжело.

Ю. В.: В работе ты так же непривередлив, как в еде?

А.Д.: В работе я страшно привередлив.

Ю.В.: На антрепризы не соглашаешься?

А.Д.: У меня была одна антреприза, которая шла 4 года. Это был спектакль на двух актеров, мы его играли вместе с Любовью Полищук. Хороший крепкий спектакль. Так что это не было халтурой. Мы объездили с ним практически всю Америку, я уж не говорю про Россию. Это был хороший антрепризный проект, который помогал зарабатывать деньги. Но через 4 года мне уже стало трудно совмещать его с театром, причем именно из-за поездок. И я выбрал для себя театр. Хотя театр Моссовета - это уже третий театр в моей жизни. Сначала было Щепкинское училище и полтора года в Малом. Потом 11 лет театр Советской Армии. Там я уже много сделал, у меня были хорошие большие роли. Но в какой-то момент появилось  ощущение того, что я очень крепко там засел, и у меня нет никакой перспективы.... Нет ролей, роста.  Я перешел в театр Моссовета. И я для себя выбрал правильный театр. Потому что даже когда я раньше приходил туда как зритель, мне очень нравились зал и сцена. А когда я посмотрел «Калигулу» с Олегом Меньшиковым на малой сцене, меня накрыло чувство, что именно в этом месте я очень хочу работать.

Ю.В.: Чем отличается работа с западными режиссерами от работы здесь?

А.Д.: Команда очень отличается, конечно, в лучшую сторону. Все всегда идеально организовано. Но Анджей Вайда, например, или Андрей Кончаловский - это режиссеры очень высокого уровня. А есть еще и среднестатистическое кино, сериалы на ТВ,  в которых я работаю гораздо чаще.  И мне это необходимо – постоянно работать. Работа меня подпитывает.

Ю.В.: Конечно, актер должен работать постоянно. Если ты не работаешь, ты умираешь.

А.Д.: Я помню, как в 90-е снимали 1 часть «Бандитского Петербурга». Ночью, без сопровождения ГАИ. Бортко (Владимир Бортко – режиссер) сам сидел за рулем своего «мерседеса», а оператор лежал в багажнике машины. Так мы снимали какую-то погоню. В тех условиях люди формировались, нарабатывали профессионализм, команды блистательные подбирались. И для меня, конечно, это тоже было школой.

Ю.В.: Но для тебя приоритет все-таки театр?

А.Д.: В театре зритель голосует ногами.  И для артиста это высшая школа. Если зритель плохо реагирует, ты сразу понимаешь, что сегодня делаешь что-то не то.  Нужно волноваться перед каждым выходом на сцену так, чтобы тебя колотило мелкой дрожью. Если этого не происходит, значит, надо уходить из профессии. Это вечный экзамен, как это ни страшно звучит. Каждый раз ты все начинаешь с белого листа.  Вроде бы все ты знаешь, не первый год этим занимаешься, наработки у тебя есть, и ты надеешься, что чем-то прикроешься. Но каждый раз необходимо открываться до конца, до того исконного актерского начала, которое ничем не защищено.

Ю.В.: Актерская профессия оказалось именно тем, чего ты ожидал, или нет?

А.Д.: Когда я только снялся в «Гаредмаринах», то думал что «проснусь знаменитым». Проснулся. Оделся, причесался. Вышел на улицу. Никто не узнает. Афтографов не просят. Так что проснуться знаменитым не получилось. Но мне грешно обижаться и говорить, что моя карьера могла сложиться и лучше. К тому же можно быть везде, светить лицом на фестивалях, и быть при этом никем. А можно быть кем-то, но быть не везде.

Ю.В.: Я знаю, ты дом построил?

А.Д.: Да. Я в какой-то момент внутренне дозрел до строительства собственного дома. Квартира - это твое место проживания. Но когда придумываешь конструкцию дома, когда ты целое пространство выстраиваешь под себя, когда точно знаешь, какого цвета у тебя лестница должна быть, это совсем другое дело. Это целиком твое. Я  рабочим на строительстве так и говорил: «Вы не спрашивайте меня, зачем, просто делайте так, как я говорю». Потому что это - мой кайф. 

Ю.В.: Самостоятельно большое пространство осваивать.

А.Д.: Мне отец всегда говорил, ты – артист, и никогда не станешь больше, чем артистом. Потому что ты не умеешь видеть пространство целиком. Это режиссер видит все. А я вижу, как свет падает сбоку, я вижу мелочи какие-то. Но соединить их в одно целое и увидеть пространство целиком… Не знаю. Может, сейчас уже и могу.

Ю.В.: В режиссуру не хочешь пойти?

А.Д.: Знаешь, чем больше ты смотришь, как у хороших режиссеров что-то получается, тем больше тебе кажется, что и у тебя может получиться. Но это совершенно другая профессия, совершенно другое понимание многих вещей. В том числе и нашей с тобой профессии.

Ю.В.: Я знаю, что у тебя еще один кайф в жизни есть. В конюшне стоит.

А.Д.: Да, конь. Живое существо. Это тебе не машина. Это любовь. Я вчера к нему ездил. Походили с ним, погуляли.

Ю.В.: А откуда у тебя  любовь к лошадям?

А.Д.: Со съемок. До «Гардемаринов» мне лошади тоже очень нравились, но чисто эстетически, со стороны. А в «Гардемаринах» я первый раз сел на лошадь. Мне инструктор говорит - ну, поехали. Как? Куда? Я проскакал метров 15 и упал. Мне объяснили, что теперь надо привезти бутылку и выставиться. Это такие лошадиные законы. Я не поверил, плюнул, ничего не привез. Упал второй раз. Мне говорят: «Теперь вези две!» Я опять не привез. На третий день упал снова. Мне опять говорят: «Поверь, пока не проставишься, падать будешь постоянно». Тогда я привез сразу 3 бутылки, по одной за каждое падение. Ну и после этого поехал потихонечку. Сначала шагом, потом на мягкий галопчик перешел.

Ю.В.: Твой конь, наверное, скучает, когда тебя нет?

А.Д.: Ну, он же не стоит без дела. Он каждый день ходит под седлом минимум два часа.

Ю.В.: То есть, кто-то другой на нем ездит?

А.Д.: Обязательно. Лошади не могут не работать. Как актеры...

Полка на кухне Александра Домогарова:

Молоко, кофе, соль, черный перец, аджика

 

Заливной судак (рецепт от бабушки А. Домогарова)

Судак весом 1-1,2 кг

1 пакет желатина ( 20 гр.),

соль, перец горошком,

лавровый лист,

яйцо (для того, чтобы желе было прозрачным)

1. Рыбу очистить, выпотрошить, отрезать плавники, голову, хвост, промыть. 

2. В кастрюлю налить 1 литр воды, положить туда голову, хвост, плавники, соль, перец горошком, лавровый лист и варить 1,5 часа на медленном огне.

3. Получившийся бульон процедить через 1 слой марли и снова поставить на огонь, влить предварительно разведенный в 1 стакане воды желатин, взбитое яйцо, довести до кипения и варить на медленном огне 10 минут.

4. Немного остудить и процедить через 3 слоя марли - должен получиться прозрачный бульон.

5. В другую кастрюлю налить воды довести до кипения, подсолить, опустить филе судака и варить 20 минут на медленном огне.

6. Вытащить рыбу, немного остудить и подготовить кусочки без косточек для заливного.

7. Заливаем в формочки или противень в 3 слоя. 1 слой - наливаем бульон толщиной в 1 сантиметр. Раскладываем украшения из лимона, моркови, варенного яйца, зелени. Ставим в холодильник (не в морозильник).

8. 2 слой - когда застынет 1 слой, раскладываем филе рыбы, заливаем еще 1сантиметр бульона. Ставим в холодильник (не в морозильник), ждем, когда застынет.

9. 3 слой - выливаем оставшийся бульон. Ставим в холодильник. Перед подачей на стол ЗАЛИВНОЕ разрезать ножом на кусочки и выложить на блюдо. Украсить маслинами, зеленью.

 

Журнал "ХлебСоль"  Март 2010

В каждом номере "ХлебСоль" читайте эксклюзивное интервью Юлии Высоцкой с самыми знаменитыми персонами!